‘Я так мечтаю с песней остаться
В ваших сердцах навсегда’
24 марта 1906 года — 17 июня 1984 года
Клавдия Шульженко – одна из наиболее выдающихся артисток советской эстрады. Свой творческий путь она начала в Харькове. Затем переехала в Петербург, где выступала в Мариинском театре, вступила в ряды Ленгосэстрады, была солисткой одной из первых джаз-бэндов под руководством Я. Скоморовского. Ее сольный дебют состоялся в 1929 году на сцене Московского Мюзик-Холла. Выступать певица не прекратила даже во время Великой Отечественной Войны. В составе джаз-оркестра Шульженко гастролировала по военным частям и поддерживала боевой дух солдат, за что была удостоена ордена «Красной звезды» и медали «За оборону Ленинграда», а также звания народной артистки.
Клавдия Шульженко была и остается не просто национальным достоянием, а настоящей классикой и эталоном искусства. Казалось бы, не такой сильный голос, да и не такая привлекательная внешность, но «Синенький скромный платочек» или «Давай закурим» становились шлягерами. О ней без преувеличения говорят – советская Эдит Пиаф.
И совсем не важно, что молодое поколение знает о ней понаслышке. Главное, что в то далекое и трудное военное время ее голос поднимал бойцов и командиров Красной армии в атаки, исцелял раненых и вселял уверенность, что Победа уже близко.
Ачинский центр адаптации с получателями соц.услуг были приглашены на музыкальную программу к 110-летию со дня рождения певицы под названием «Петь – значит жить» которое прошло в Ачинской библиотеки №7. В этот вечер звучали знаменитые песни и любимые мелодии из репертуара Клавдии Шульженко – «Где же вы теперь, друзья-однополчане?», «Телефонный разговор», «Руки», «Молчание», «Простая девчонка», «Когда бы сбросить мне года», «Три вальса».
Шульженко – не просто певица, она настоящий символ своей эпохи, артистка, чье появление на сцене зал всегда встречал бурными овациями. Клавдии Ивановне удавалось донести песню до каждого слушателя.
В последние годы жизни она стала с удовольствием слушать свои записи и каждый день ставила на проигрыватель пластинку. А ведь раньше, если кто-то заводил патефон с ее песнями, отмахивалась: «Боже, как мне надоела эта Шульженко!».
